«Яки» и «мессеры» достигли потолка. Казалось, сейчас они разойдутся, и развязка наступит в одной-единственной атаке. Фашисты не шли ва-банк, упорно стремились вер­нуть преимущество.

Однако бой так и не состоялся. Топливо в баках наших машин было на пределе. Видимо, недостаток горючего охладил воинственный пыл и немцев. Возможности техни­ки были исчерпаны, и обе стороны разошлись. Они уже не могли ни преследовать друг друга, ни атаковать. Это тре­бовало времени, а промедление с возвращением на свою «точку» грозило потерей техники.

Алексей Алелюхин испытывал чувство неудовлетво­ренности и досады. Встреча с истребителями врага факти­чески завершилась ничем. Обе стороны словно примеря­лись одна к другой, не раскрывая своих истинных возмож­ностей. И все-таки, возвращаясь на аэродром, командир эскадрильи верил, что гитлеровцы так просто не откажут­ся от намерения расправиться с нашими воздушными бой­цами, их командиром. Значит, поединок неизбежен. К это­му стремился и сам Алексей Васильевич, и все летчики эс­кадрильи.

Когда истребители приземлились, Алелюхин снова вер­нулся к мысли о предстоящей схватке в воздухе. Он просто не мог уже думать о чем-то другом. Какую тактику проти­вопоставить фашистам? Как одержать над ними победу?

Горячее солнце повисло над самым горизонтом. Завер­шался еще один трудный день войны. Летчики никуда не торопились. Отдыхая, они будто наслаждались предвечер­ней тишиной.

К своему жилью летчики ездили обычно в открытой машине. В ожидании очередного рейса Алексей Василье­вич облокотился на плоскость «яка», задумался: «Завтра новые схватки. Не исключена встреча с уже «знакомыми» истребителями из эскадры «Удэт». Едва ли она закончится без потерь. Значит, надо что-то предпринять, заранее, хотя бы в общих чертах, как-то спланировать схватку». И комэск снова начал перебирать в памяти детали встречи с гитлеровцами, той встречи, которая так и не перешла в настоящий бой. Важно найти у этих «удэтовцев» уязвимое место.